Научно-практическая конференция для врачей-терапевтов, врачей-педиатров и врачей-инфекционистов областных учреждений здравоохранения «Вирусные и другие инфекционные заболевания в амбулаторной практике врача» прошла в конференц-зале отеля «Граф Толстой». Её провела главный врач Брянской областной инфекционной больницы, главный внештатный специалист по инфекционным болезням ЦФО, главный внештатный специалист по инфекционным болезням департамента здравоохранения Ирина Трагира. Доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой инфекционных болезней и эпидемиологии РНИМУ им. Н.И. Пирогова, главный инфекционист ФМБА России Владимир Никифоров выступил с докладом «Особо опасные инфекции. Вчера. Сегодня. Завтра».
В прошлом году в мире гриппом переболели четырнадцать миллионов человек, поэтому к этому сезону подготовились основательно. Но всегда возникает вопрос относительно применения вакцины: «Попадем — не попадем?» Как правило, попадаем, и вакцинация оправдывает себя. Но бывает, что стреляем в молоко. Катастрофа была, например, два года назад, когда не попали совсем — даже рядом.
Чтобы сделать правильную вакцину, нужно начинать с весны: собрать информацию с южного полушария, выяснить, что оттуда к нам идёт, просчитать варианты, что именно придет к нам зимой. Два года назад наши санкт-петербургские ученые не просто угадали, а точно все спрогнозировали, модно было начинать готовиться к встрече гриппа, но есть такая организация, как ВОЗ, которая наших ученых не послушалась и решила дать свои «более компетентные» рекомендации. Благодаря «всемирному вмешательству» вакцина от гриппа вообще не работала. У нас в стране итак не очень-то любят прививаться, а тут еще и вакцина оказалась абсолютно бесполезной. Репутация вакцинации была основательно подмочена, но не по нашей вине.
В прошлом году мы были уже точнее и попали вакциной по гриппу «А», однако при этом полностью промахнулись по гриппу «В». Слава богу, что от «В» никто не умирает.
Так прививаться или не прививаться? Вот в чем вопрос. При всем своем неортодоксальном взгляде на разные проблемы, как признался профессор Никифоров, он ярый сторонник вакцинации. Хотя при этом категорически не согласен с теми формами и методами работы по вакцинации населения, которые проводятся в нашей столице: там поставили кибитки у станций метро и на ходу прививают всех подряд от гриппа. То есть, по пути на работу ловят прохожего и втыкают ему иголку с вакциной в одно место, потом он бежит дальше — счастливый и бодрый. Пока все обходится благополучно, но анафилактический шок ведь может достать уколотого не через минуту и не через час, а через два часа — на какой-нибудь дальней станции.
Интересная статистика по смертельным случаям от гриппа у нас и у американцев. Сравните: американцы за прошлый год честно дали тридцать тысяч летальных исходов от гриппа. У нас от него официально скончались тридцать восемь человек, хотя в некоторых регионах удалось отстоять большее количество. То есть: «не важно, как проголосовали, важно, как посчитали». Не положено у нас как бы умирать от инфекции. Поэтому цифры нашей смертности от внебольничных пневмоний и американской смертности от гриппа почему-то практически совпадают.
Как нам застраховаться от эпидемии? Для того, чтобы прервать эпидемиологический процесс, нужно привить девяносто пять процентов населения. Это возможно? Нет, потому что это нереальная цифра. Правда, один раз в истории это удалось сделать — по отношению к оспе. В целом по стране удается вакцинировать около сорока процентов населения. В Чеченской республике намного больше. Может, перенять опыт? Вряд ли послушаются. Менталитет как бы другой — «продвинутый», каждый как бы самостоятельно принимает решение. Просто сказать с большой трибуны: «Идите на прививку!» — слова на ветер. В застойные времена у нас про прививки пели даже школьники, но сейчас смысл тех слов «я уколов не боюсь, если надо, уколюсь» молодые люди могут понять не совсем правильно.
Чего нам надо больше всего бояться? В 2009 году была такая напасть, как свиной грипп. От него люди, действительно, умирали. Были такие случаи. Но на самом деле, как выяснилось, все было сильно преувеличено. Около полумиллиона лабораторно подтвержденных случаев, умерли пять тысяч человек. А обычным сезонным гриппом в том же году переболел миллиард человек и умерли три миллиона. То есть это была небольшая доля от того, что в мире натворил обычный грипп.
Когда раздувается эпидемия, посоветовал Владимир Никифоров, надо внимательно смотреть, «чьи уши торчат из-за холма». В данном случае «из-за холма торчали уши» производителя «тамифлю». Препарат хороший, работает эффективно, но нужно было придать ускорение продажам, и как раз вовремя появился этот самый свиной грипп. Пошла истерика. До нее «тамифлю» стоил двести рублей, а после интенсивной информационной обработки населения стал стоить две тысячи рублей. То есть, если бы не было свиного гриппа, его нужно было бы придумать на радость производителям лекарственных средств.
Велика ли инфекционная опасность на самом деле? Профессор Никифоров успокоил: «…Инфекция не стремится нас с вами убить. Все эти вопли о том, что, когда придет инфекция, мы все массово вымрем и города опустеют — это обман. Не будет этого. Никогда. Мы уже благополучно «умирали» и от сальмонеллёза, и от эболы, и от СПИДа, и от коровьего бешенства, и от китайской атипичной пневмонии, и от вируса зика, и от коронавируса ближневосточного… Не успеешь умереть от одной напасти, уже на пороге другая».
Но товарооборот-то растет. Предостережения одно другого лучше: чтобы не заболеть ближневосточным коронавирусом, не надо, оказывается, пить некипяченую верблюжью мочу. Это рекомендация чья? Как вы думаете? Нет, не шаманская. Это Всемирная организация здравоохранения порекомендовала. У тех, кто пьёт кипяченую верблюжью мочу, видимо, сразу от сердца отлегло…
С куриным гриппом еще интереснее. Забили прорву невинных птиц, хотя их во многих случаях можно было просто ощипать и съесть. Объяснение такое: если у кого-то дома куры заболели, можно кушать, а если на птицефабрике массовый падёж, то нужно уничтожать всех, потому что сами переработать не можете, а транспортировать нельзя: инфекция распространится. Но домашних-то кур «не разъяснили».
Инфекция сама по себе глупостей не делает: убивать своего хозяина может только идиот. Зачем пилить сук, на котором сидишь? Зачем гриппу труп? Труп ведь не кашляет и не чихает. Это тупик для эпидпроцесса, в котором вирус погибнет. Лучше довести до оптимальной средней тяжести — чтобы зараженный по улицам путешествовал, чтобы он еще на работу ходил и побольше контактировал с коллегами, можно будет распространиться и на них. Так что не вымрем — это точно.
Грипп родился в юго-восточной Азии, потому что там много народу и жуткая антисанитария — благодать: в одной хижине и люди, и куры, и свиньи. Получилась химера, способная убивать, а наш иммунитет еще не знал, что это такое. Теперь знает. Раньше инфекция распространялась медленно, сейчас сел в аэроплан и через несколько часов сразу в десятках мест появляется одинаковый вирус. В 2009 году эта химера появилась сразу во всех крупных городах и начала убивать. Сейчас она перестала это делать — стала опытнее и умнее. Может, правда, перепрыгнуть от курицы к человеку, в Китае скончались от этого четыреста четыре человека. Но неизвестно, что у них, вообще-то, было с иммунитетом и какого они возраста. Китайцы не раскрывают данные. Тем не менее четыреста четыре случая на полуторамиллиардную Поднебесную — не так уж и заметно.
Гриппом и ОРВИ у нас занимаются не инфекционисты. Профессор Никифоров назвал цифру: инфекционистов как таковых в России осталось около четырех тысяч. При этом инфекционные койки сокращаются, а статистика выдает чудесные данные: в тех районах, где сокращают инфекционистов, исчезает и инфекционная заболеваемость. Была геморрагическая лихорадка с почечным синдромом и вдруг исчезла, превратившись в нечто более простое и понятное. Был гепатит В — стал желтухой идиопатической.
К инфекционисту пациенты поступают, как правило, на третьи сутки. Первые сутки люди думают, обращаться или не обращаться к врачу, на вторые сутки идут вызовы участковых врачей, а к инфекционисту человек попадает на момент максимальной вирусной нагрузки — и симптомы тут на высоте. Это как бы и не плохо для диагностики, но нужно очень внимательно относиться к лечению. Если человек подхватил ОРВИ или грипп, то у него интерфероновый спектр на высоте — ему не нужно «довешивать» дополнительные интерфероны. Сами по себе они никаким противовирусным действием не обладают, они запускают синтез противовирусных белков.
Организм борется, ему нужно остановить размножение вируса. Он и без нас справится, наша задача — не мешать выздоравливать и чуть-чуть помочь. Если все идет так, как надо, не нужно наваливать на организм дополнительные экзогенные препараты. Нужно попытаться вписаться в нормальный иммунный ответ.
Можно ли обращаться к врачу-гомеопату? Никто не доказал, что гомеопатия вредна, но никто не доказал и то, что она всегда полезна. Кому-то она, действительно, помогает, поэтому, посоветовал Владимир Никифоров, охаивать её не нужно. Не надо гомеопатией лечить четвертую степень рака. Но есть люди, которые с её помощью избавляются от серьёзных болезней. Кстати, пользу иглоукалывания тоже никто не доказал, но это не мешает миллионам китайцев в него верить.
