«Вчера только виделись и общались…»

4 июня 2015

Поскольку Смоленский государственный медицинский университет в этом году отмечает свое 95-летие, научно-практическая конференция, прошедшая в Брянском клинико-диагностическом центре в прошлый четверг, была приурочена к этому событию и перед ее началом все с интересом посмотрели фильм и прослушали вступительный доклад проректора СГМУ, доктора медицинских наук Д. В. Нарезкина, обозначившего вехи развитии и перспективы одного из самых авторитетных вузов страны.

К нам в Брянск приехали: декан факультета повышения квалификации, заведующая кафедрой стоматологии факультета повышения квалификации, доктор медицинских наук Виктория Шашмурина, заведующий кафедрой факультетской терапии, доктор медицинских наук Александр Пунин, заведующая кафедрой кожных и венерических болезней с курсом медицинской косметологии, доктор медицинских наук Ирина Торшина, профессор кафедры акушерства и гинекологии факультета повышения квалификации, доктор медицинских наук Татьяна Густоварова, доцент кафедры психиатрии факультета повышения квалификации, кандидат медицинских наук Марина Алексеева, профессор, доктор медицинских наук Анна Горячева.

СГМУ — одно из ведущих высших учебных заведений Минздрава РФ. А начинался вуз в 1920 году, когда на первый курс медицинского факультета СГУ было зачислено 118 студентов. Социальный состав был такой: шестьдесят восемь служащих, двадцать два крестьянина, тринадцать интеллигентов, девять рабочих и шесть нетрудовых элементов. В 1925 году состоялся первый выпуск молодых врачей, а в апреле 1930 года медицинский факультет стал самостоятельных институтом. В 1994 году он был переименован в академию. Сегодня университет — центр медицинской науки, крупнейшее научно-образовательное учреждение в стране.

Профессор Пунин дал практические рекомендации по лечению и профилактике внебольничной пневмонии. Между прочим, с этой же темой он приезжал в Брянск и пять лет назад. Как раз тогда была эпидемия гриппа H1N1 и колоссальная летальность. Что изменилось в диагностике и лечении? Когда профессор готовился к конференции, доцент кафедры перебирал старые книги и сортировал их, нашел старую книжечку: «Александр Алексеевич, вы же в Брянск едете — на конференцию, будете там говорить, отчего люди умирают? Так вот вам хорошая книга…» Книга 1957 года издания. Профессор полистал ее и удивился — добавить-то нечего, разве что грипп стал по-другому называться.

Но это было лирическое отступление, а проблема на самом деле очень серьезная и актуальная. Особенно она вдруг обострилась в последние два года. Летальность ни с того ни с сего резко пошла в гору? В смоленском департаменте здравоохранения состоялся живой диалог. К ученым обратились с просьбой ответить на вопрос, почему вдруг от пневмонии стали умирать? Первое объяснение, которое сразу напрашивалось, это перекос в статистике. В майских указах президента сказано четко: от опухолей умирать нельзя, от сердечно-сосудистых заболеваний тоже нельзя. Что делает умный районный доктор, как он улучшает показатели? Очень просто: раньше писал, что человек умер от сердечно-сосудистого заболевания, а теперь пишет, что от пневмонии. Про нее же ничего в указах нет. Такие факты имеют место быть.

Но есть и истинный рост смертности от пневмонии. А это тревожно. В Смоленской области 70 человек из ста тысяч населения умирают от пневмонии. То есть почти четыреста человек за прошлый год. В первые два месяца этого года смертность еще больше — около ста человек.

А в шестидесятые годы прошлого века такие больные практически не умирали.

Что характерно для тяжелой внебольничной пневмонии? Выраженная дыхательная недостаточность, признаки сепсиса и системного воспалительного ответа и органная дисфункция. Нужно также всегда помнить, подчеркнул Александр Пунин, и о тех возбудителях, которые ее вызывают. Фактически это борьба двух живых существ: человека и микробов. Всем хочется жить: и микробу, и человеку. Кто кого осилит? Если точно известен возбудитель, можно точно применить правильный препарат.

Профессор Горячева в своем докладе раскрыла тему тромболитической терапии пациентов с острым коронарным синдромом. Сердечно-сосудистая смертность в России уже на протяжении многих десятилетий является главной причиной смерти. Такая же ситуация и в европейских странах, и в США. Наши мужчины, например, теряют практически двадцать лет жизни, умирают преждевременно. Повышенное артериальное давление особо не беспокоит и заставить корректировать его сложно, повышенный холестерин тоже не болит. Если проблемы с суставами, это очень больно, то холестерин убивает тихо.

Один из факторов риска — масса тела выше нормы. Правда, россияне — не самая полная нация. На первом месте по обжорству американцы, на втором немцы. Но нас губит великая русская забава — алкоголь. Хоть мы и не больше в среднем пьем, чем французы, но отдельные граждане так далеко уходят в отрыв от среднего показателя, что становятся жертвами пагубной привычки.

Каждые двадцать шесть секунд возникает острый коронарный синдром. Инсульт — каждые сорок секунд. К этому событию нужно, как пионеру, быть всегда готовым. Каждому дома по силам иметь два препарата: нитроглицерин и аспирин. Выпить в минуту опасности таблетку нитроглицерина. Если боль не проходит, разжевать и выпить таблетку аспирина. Если боль не проходит, вызвать скорую помощь. Эти три момента важно не упустить. А дальше врачи решат вопрос стратегии и тактики лечения в больнице, где самое главное срочно разобраться: показан тромболизис пациентам с подозрением на острый коронарный синдром или нет? Первые два часа — золотые для тромболитической терапии. Далее — до двенадцати часов — эффективность лечения снижается.

Сложно делать тромболизис? Конечно. Тут кроме как выдающемуся специалисту больше никому и доверия нет… Но вот, например, в далекой солнечной Австралии, где предположительно аборигены в свое время съели Кука, тромболизис сегодня делают простые волонтеры — специально обученные люди по интернету передают кардиограмму, а врач медицинского центра дает указание, в какой дозе дать пациенту лекарственное средство. И спасают людей! То есть, грубо говоря: надо не ломать голову над тем, как создать возможности, а просто использовать имеющиеся возможности.

Интересную и актуальную проблему биполярных аффективных расстройств раскрыла в своем докладе кандидат медицинских наук Марина Алексеева. От болезней тела она плавно перевела разговор на болезни душевные. И тему выбрала интересную для всех — расстройства настроения. Слушали ее врачи разных специальностей очень внимательно.

Если обратиться к современной статистике, привела цифры Марина Алексеева, то можно, например, узнать, что соотношение расстройств настроения и шизофрении составляет в мире два к одному, а у нас в России один к ста! Большая разница. На одно расстройство настроения у нас сто случаев шизофрении. Как сориентироваться в проблеме? Любому доктору, конечно, не лишне знать полезные советы.

Раньше биполярное расстройство диагностировали как маниакально-депрессивный психоз. Эта патология сегодня занимает от половины до одного процента в популяции. У каждых десяти — двенадцати человек из ста обязательно найдутся какие-то проблемы с настроением. Никаких этнических и географических особенностей. Но если говорить о распределении между мужчинами и женщинами, то больше подвержены перепадам настроения женщины.

В открытом доступе в аптеках сейчас много препаратов, которыми можно лечить биполярные аффективные расстройства, но почему-то они не дают эффекта. Почему? Потому что эти расстройства имеют массу клинических проявлений. Если давать лекарства неграмотно, можно сильно навредить. Эпизоды проявляются в трех вариантах: маниакальные, депрессивные и смешанные. Они сопровождаются нарушениями поведения, познавательной сферы и сферы восприятия. Почему они развиваются? Одним из основных факторов является генетический. Чаще всего эти заболевания передаются по женской линии.

Сегодня изменилось отношение к началу заболевания. Раньше считалось, что это проблема зрелого возраста, теперь до шестидесяти процентов симптомов регистрируются в детском и подростковом возрасте. Именно в раннем возрасте можно хорошо видеть расстройства настроения. Но детей с расстройствами настроения ведут куда угодно, только не к психиатру. Разбирают поведение на родительских собраниях, тащат за шиворот в полицию, конфликтуют с такими детьми дома… Но помочь-то может только врач-психиатр. Об этом вспоминают в последнюю очередь. А зря. Потому что у таких детей очень высок уровень агрессии и суицидального риска. Аффективная патология в возрасте четырнадцати — пятнадцати лет активно манифестируется суицидальным поведением и порой таким итогом и заканчивается. Когда происходят подростковые суициды, начинают искать причины: сразу находят ссору с учителем, неудачную любовь… но никто не говорит даже о том, что на тот момент манифестировалась аффективная этическая патология. Школьные психологи просто зря ели хлеб — бездействовали, родители не били тревогу, а только требовали «взять себя в руки и успокоиться».

Существуют два различных варианта циркуляции аффекта: униполярная депрессия и биполярная депрессия. При биполярном расстройстве существует масса разновидностей внутри патологии. Если есть мания, то можно говорить о биполярном расстройстве, если только депрессия (не нашли манию в анамнезе) — можно говорить только о рекуррентном расстройстве.

Чем характеризуются эпизоды? Маниакальное состояние — это повышенное неадекватное обстоятельствам настроение или раздражительность. Таких людей, которые как спичка вспыхивают, немало на улицах — и все их обходят стороной. Только глупые начинают с ними спорить. Движения ускоряются, человек быстро двигается, ему не хочется спать… Когда известные люди говорят, что они «научились спать три часа в сутки и им этого хватает», мы сразу подозреваем, что они врут. Это же нефизиологично. Но если они находятся достаточно долго в гипоманиакальном состоянии, то вполне могут не спать положенные восемь часов.

Был такой период, когда говорили так: «Мы научим лечить биполярные депрессии всех… Пусть этих пациентов лечат неврологи, терапевты…» Последствия от упрощенного подхода иногда были трагическими. Только психиатр может четко определить симптоматику при различных состояниях. Непрофессионалам лучше никогда не браться за такое лечение. Биполярное расстройство — та патология, которая несет в себе катастрофические последствия при неправильном назначении терапии. Грубое вмешательство в эту депрессию, неправильное назначение лекарства может привести к тому, что пациент просто покончит с собой.

Эти депрессии не видны, они матовые. Пациенты с биполярной депрессией не жалуются на тоску, на плохое настроение. Они просто не получают удовольствия от жизни. Много едят. Много спят. Это состояние не похоже на классическую депрессию, когда человек худой и несчастный. Они справляются со своими обычными занятиями. И получается, что вроде успешные люди вдруг кончают жизнь самоубийством. На ровном месте. «Вчера только виделись и общались…»

Владимир Волков

Категории:


Комментарии

---