Храм Софии Премудрости Божией расположен в самом центре Москвы — на Софийской набережной, аккурат напротив Кремля, поэтому в большинстве своем прихожане здесь — интеллигенция. Но наряду с работниками сферы искусств, докторами наук сюда приходят и просто доктора лечебно-профилактических учреждений. Идут сюда, чтобы услышать живое и мудрое слово настоятеля храма — отца Владимира (Волгина). Кому-то батюшка помог обрести уверенность в завтрашнем дне, а кому-то и веру.
— Батюшка, Россия после десятилетий целенаправленной расхристианизации никак не может оправиться от массированной бомбардировки сознания «воинствующими атеистами». Православная Церковь много делает для того, чтобы вернуть «заблудившихся» на путь истинный, но и сегодня это многим — тем, кто никак не хочет видеть нас сильными — «не нравится». На чьей стороне сейчас в этой битве добра и зла перевес? Саентологи, другие сектанты разного толка — они действуют нагло, не стесняясь в средствах, маскируясь красивыми брендами…
— Прежде всего, я благодарю Бога за то, что мы живем во времена духовного возрождения России, которое только начинается. Я помню, как еще при Михаиле Сергеевиче Горбачеве ныне покойный Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, тогда еще будучи митрополитом Таллинским и Эстонским, исполняющим обязанности управляющего делами Московской Патриархии, на заседании Верховного Совета привел убедительные доводы, что экономическая и социальная крепость государства основана на возвращении к нравственным ценностям.
Партийными структурами поддерживалась идеология и некоторые моральные ценности, но были ведь и лидеры, которые в свое время говорили, что революции совершаются не только для того, чтобы не было богатых и бедных, но и для того, чтобы жены были общими… То есть поднимали на щит безнравственность и порок. И, конечно, за восемьдесят лет советской власти наш народ в этом плане был испорчен. Может быть, раньше это не было так широко распространено и видно, как сейчас…
Мы жили в серое время. Не было черного и белого, была сплошная серость. Это очень четко выражено в архитектуре. Одни хрущёвки чего стоят. У Виктора Гюго в его романе «Собор Парижской Богоматери» есть размышления о том, что зодчество — это книга века, в которой можно всё прочитать о культуре, нравственности и морали народа. Хотя, конечно, хрущёвские дома помогли многим улучшить свои жилищные условия, но в архитектурном плане, это сплошная серость. И народ наш, несмотря на то, что очень талантлив, был вынужден существовать в этой серой массе. И ваш покорный слуга себя ни в коем случае не позиционирует отдельно, я тоже частично пребывал в этой серости.
Вспоминаю роман Федора Михайловича Достоевского «Бесы», один из героев которого предрекал, что когда в России совершится социалистическая революция, будет уничтожено девяносто миллионов человек. Александр Исаевич Солженицын написал, что Федор Михайлович ошибся на двадцать миллионов: с учетом демографических показателей было уничтожено сто десять миллионов человек. Вот эти моря крови разлились по всей России.
Я крестился в двадцать лет, помню, когда бывал в церкви в великие праздники — Рождество Христово или Пасху, то встречал всего двух — трех молодых людей и этому радовался. И вдруг произошло чудо. В 1991 году был принят закон «О свободе совести и вероисповедания». Некоторые представители властных структур мне говорят, что до сих пор Америка клянет себя за то, что позволила России выпустить этот закон в свет. Огромное количество людей самых разных возрастов, уровня образованности и знаний: академики, доктора наук, деятели искусств и литературы, студенчество вдруг стали заполнять церкви. До 1988 года в Москве было всего сорок шесть церквей, а сейчас — восемьсот! Наш храм Софии Премудрости Божией окружен разными административными центрами, к нам из соседних кварталов не ходят — там есть свои храмы. Всё Замоскворечье наполнено храмами. К нам на Приход приезжают люди со всей Москвы, в основном составляющие творческую и научную интеллигенцию. Достоевский сказал замечательные слова о том, что русский человек это понятие не национальное, а идеологическое. Русский человек значит — православный человек.
Если бы в советское время священник пришел в больницу исповедовать человека, причащать или крестить, его бы отправили в психиатрическую лечебницу и вышел бы он оттуда с плачевным диагнозом. Никакой архиерей, никакая бы власть не дала этому священнику служить. А сегодня мы спокойно можем выйти на Красную площадь и проповедовать Христа. Никто репрессиям нас не предаст.
Противодействие обрушилось на Россию шквалом, особенно в первые годы после выхода закона. Западные секты и проповедники заполонили всю страну. Была экспансия и католической церкви с навязыванием строительства своих храмов. Саентологи, другие деструктивные секты посыпались к нам. Безусловно, это носит отрицательный характер. Кто-то из наших соотечественников попал в эти хитро расставленные сети — например, в тоталитарную секту Хаббарда, которая проповедует дьявольскую идеологию… Баптисты, адвентисты седьмого дня, пятидесятники — все они вели очень активные проповеди среди нашего населения. Однако выяснилось, что у наших православных соотечественников хороший иммунитет. Кто-то подвергся этому влиянию, но это были точечные попадания сектантов. Баптисты, пятидесятники и другие благодаря подкармливанию с Запада — они финансировались оттуда — могли снимать огромные помещения (например, кинотеатр «Россия») и устраивать там свои проповеди, дарить подарки… Но где все они сейчас? Русские люди все равно остались православными. И вся эта шелуха не прилипла к ним, она отвалилась сама по себе. Если человек по-настоящему свободен, он никогда не примет никакого другого вероисповедания кроме православной христианской веры.
— Один очень опытный врач, ученый, практик, руководитель крупного лечебного учреждения, когда мы с ним беседовали о достижениях современной медицины, возможностях высокотехнологичного лечения, вдруг сказал: «Теперь я не сомневаюсь — Бог есть! Только Он мог создать такое сложнейшее произведение, каким является человек» Но у меня возник вопрос, который доктору я задавать всё же не стал: «А зачем?» Каково наше предназначение, с точки зрения РПЦ?
— На протяжении своих тридцати двух лет пребывания в сане священника я очень многих людей опрашивал и до сих пор задаю такой вопрос: «В чём смысл человеческой жизни?» Тем не менее очень немногие отвечают на этот вопрос. Кто-то говорит, что в науке, кто-то — в искусстве, кто-то — в богатстве, кто-то — в семье, в детях… в продлении человеческой жизни… Люди мечтают, как бы продлить человеческую жизнь, сделать ее вечной на земле… Весь этот круг ответов связан с видением и представлением некоего счастья на земле. Любимая профессия, любимая жена, материальное благополучие, здоровье… Но это не является смыслом человеческой жизни. В земном аспекте жизнь полна скорбей, печали и воздыханий. Это всемирный исторический и философский опыт. Мы болеем. У многих разрушаются семьи. Кто-то умирает. Жизнь, вообще, не стабильна. Всем известно крылатое выражение: «Остановись, мгновенье!..» Вот оно, казалось бы, счастье… а оно уходит… Человек стремится к счастью, которого он не обретает на земле. Когда совершается таинство зачатия, когда мужская хромосома пробивает женскую яйцеклетку, в неё вдыхается душа человека, имеющая начало, но не имеющая конца. Вне контекста бессмертия жизнь человека — как бы она ни была красива — все равно не имеет смысла. Передо мной как-то сидел один олигарх — долларовый миллиардер. Он говорит: «Отец Владимир, я всё имею… а дальше — что?»
Святитель Василий Великий — один их авторов литургии — говорит, что жизнь христианина — это училище благочестия, в конце которого каждый будет сдавать экзамен на будущую жизнь. Апостол Павел говорит о Царствии Божием. Это состояние особого блаженства, которое словами невозможно описать. В этом и заключается феномен мученичества. «Для меня жизнь — Христос. А смерть — приобретение» —слова апостола Павла. Потому что за гранью этой жизни он соединится с Христом…
— Слово «совесть» почти ушло из нашего лексикона. Но, как отметил Святейший Патриарх Кирилл, выступая недавно в Одесской юридической академии, если совесть не работает, не работают никакие законы. Как пробудить её?
— Каждая душа по своей сути христианка. В сердце человеческое вложен один и тот же закон, который говорит о том, что жизнь каждого человека должна быть чистой — нравственной. Но, к сожалению, наша совесть часто бывает покрыта слоем грязи и мы её не слышим через этот слой. В молодости у меня был один знакомый — мне было тогда лет двадцать — и он в арсенале всегда имел трех женщин, с которыми находился в интимных отношениях. Одна ушла — есть другая… И это ему приносило удовольствие. И совесть его никак не обличала. Но я знаю, что, когда человек первый раз переступает нравственные границы, душа его испытывает очень сильную и острую боль. Постепенно она притупляется. Совесть якобы перестает обличать человека. Отец Иоанн Кронштадский в своей книге «Моя жизнь во Христе» говорит о том, что иногда какой-то помысел или грех сужал его душу. Ему становилось тесно. Он начинал просить у Бога прощения. И делал это до тех пор, пока снова не ощущал душевного пространства, той радости, которая всегда сопутствует праведному человеку. Возвратиться к совести можно только через очищение, через исполнение заповедей Божьих.
— Женщина, выбрасывающая своего новорожденного ребенка на помойку, ничего кроме омерзения — у меня, например, — вызвать не может, но ведь мы уже почти привыкли к таким фактам. Безнаказанность порождает вседозволенность. Такой женщине достаточно покаяться и Бог простит?
— Любой согрешающий человек уже здесь получает наказание. Это наказание не обязательно будет выражаться в том, что человека посадят в тюрьму. Наказание уже проявляется в тех условиях, в которых она живет — в бедности, не имея работы… Такие люди часто ведут асоциальный образ жизни… Наказание переводится как исправление. Наказывает Бог для того, чтобы исправить человека. И если человек исполняется глубоким покаянием, Господь его прощает.
— Репродуктивные технологии, экстракорпоральное оплодотворение, как утверждают не только врачи, успешно применяющие эти методики, но и руководители здравоохранения, помогут нам решить демографическую проблему. Чего, всё-таки, больше в этих технологиях — вреда или пользы?
— Церковь никогда не могла и не сможет относиться к экстракорпоральному оплодотворению положительно. Врачи мне говорят, что они приходят к каким-то совершенным результатам, но «материал вялый» они выбрасывают. А это ведь тот же аборт. По сути экстракорпоральное оплодотворение является искажение природы зачатия. И еще один нюанс: ведь семя извлекается не просто, а греховным способом, который называется рукоблудием. Это грех, который осуждается Церковью.
— Шарлатанов — как тараканов. Они ведь не только головы дурят людям, они их часто просто гробят.
— Они не от Бога. Дело в том, что есть люди, которые занимаются белой и черной магией. В каком-то смысле — посвященные. Только не в церковном понятии. Если это дар, то люди действительно исцеляют болезни, но этот дар они получают не от Бога, а от дьявола. От родителей дар переходит к ребенку — первому. Если первый не принимает, то ко второму, если и он не принимает, то к другим родственникам, а сли и родственники не принимают, то передают первому встречному… если тот соглашается на принятие этого дара. Эти люди творят чудеса. О них Господь говорит, что некоторые придут и скажут: «Не твоим ли именем мы бесов изгонялии…не твоим ли именем исцеляли…» Ведь многие белые маги исцеляют разные болезни и обращаются при этом ко Христу. Читают «Отче наш»… Но Господь говорит: «Я не знал вас и не знаю».
— Вредные привычки можно помочь победить личным примером: хочешь, чтобы сын не курил — не кури сам, хочешь, чтобы не пил — не пей сам… Для врачей сегодня это очень актуально. Курят… когда выпьют.
— С любыми вредными привычками надо бороться. С детства. Главное влияние на детей, конечно, оказывают родители. Не друзья, не врачи, а родители. Здесь есть какая-то невероятная духовная зависимость. А если врач будет пить и курить, он просто не сможет быть для нас авторитетом.
— Батюшка, в вашем храме проводятся, как вы их называете — чаепития по четвергам. Интересная идея. Насколько они популярны?
— Протоиерей Борис Потапов, который служит у нас, мой духовный сын, закончил университет, химик по образованию… А когда-то он был на нашем первом приходе… Я служил пятнадцать лет в Курско-Белгородской епархии. И особенно в последние два года до переезда в Москву к нам приезжало огромное количество гостей, постояльцы жили среди нас — они были членами нашей христианской общины. За столом — за обедом или ужином — собиралось человек сорок. И всегда эти обеды сопровождались вопросами на разные темы и моими ответами — как духовного отца. Все это проходило в непринужденной форме. Отец Борис, будучи участником этих трапез, видел благотворное их влияние…Вот оттуда он перенес этот опыт и на чаепития, которые совершаются у нас в храме.
— Кто в них участвует?
— На них приходят все, кто хочет, с улицы…Любой священник, который будет такие чаепития проводить, консолидирует свою паству…
— Наша газета выйдет в свет накануне профессионального праздника — Дня медицинского работника…
— С большой радостью поздравляю всех врачей, медсестер, руководителей лечебно-профилактических учреждений, всех кто посвятил себя медицине!
Эти люди делают очень важное дело — восстанавливают наше здоровье, спасают иногда от смертельных заболеваний. Господь через них продлевает нашу жизнь. Священное Писание говорит о том, что врачи и лекарства — от Бога. Глубокое благодарение тем, кто самоотверженно трудится на этом служении!
