Этой симпатичной женщине всего девяносто лет — в июле будет уже девяноста один. Но на мой нетактичный вопрос «сколько вам лет» она ответила с озорной искринкой в глазах: «Девятнадать. Всегда девятнадцать…» Чувство юмора — это только одна из формул долголетия Антонины Николаевны ЧАИЦКОЙ.
Вторая формула — она никогда не искала счастья на стороне: как пришла первого марта 1946 года на должность заведующей Тубольским медицинским пунктом, так и проработала здесь до первого декабря 2017 года. Мало еще у кого наберётся столько медицинского стажа. Посвятила свою жизнь медицине в полном смысле этого словосочетания.
Родом она из села Чопово Почепского района, но тогда это еще была Орловская губерния. Семьи в те времена были большими, многодетными, все пять сестер получили хорошую крестьянскую закалку, но только ей повезло стать медицинским работником.
После десятилетки поступила в Почепскую фельдшерско-акушерскую школу, все так хорошо начиналось, полюбила уже всем сердцем будущую профессию, а тут война перечеркнула планы. Однако отступать она не умеет: если задумала что-то, добьётся обязательно. После освобождения Брянщины от немецко-фашистских захватчиков поработала медсестрой в Васьковичской больнице, а в мае 1944-го поступила в Клинцовскую фельдшерско-акушерскую школу и получила-таки специальность фельдшера-акушерки. Осуществилась мечта и началась настоящая работа.
Между прочим, очень даже не лёгкая выпала ей доля. Обслуживала семнадцать населенных пунктов, и до каждого нужно суметь вовремя добраться. У фельдшеров ФАПов такая особенность – они плюс к среднему своему медицинскому образованию еще с годами накапливают и врачебный опыт. Она бывала и акушер-гинекологом, и терапевтом, и хирургом — зашивала благополучно раны, бывало, за сутки принимала по пять родов. Именно за сутки, потому что работа у фельдшера на селе не от и до — не с девяти до трёх, — а круглосуточная.
Чтобы хорошо себе представить, что такое семнадцать населенных пунктов, достаточно сказать, что скорой помощи на заре её трудовой биографии практически не было. Ко всем своим больным приходилось топать пешком. Не просто ходить прогулочным шагом, а летать с высокой скоростью, чтобы, не дай бог, не опоздать.
Никого в больницу она, как правило, не направляла, справлялась самостоятельно: и детей лечила, и взрослых, и диагнозы ставила сама — все медицинские справочники изучила наизусть. Читала в них всё от корочки до корочки — так все ей интересно было и увлекательно. Но возникает подозрение: да как же можно все запомнить? Даже профессиональному врачу не запрещается «подглядывать» в книгу, если в этом есть необходимость. При подготовке к сложной операции никогда не лишне все проштудировать. Но у неё просто очень хорошая память. Она и в свои девяноста лет помнит, например, все необходимые телефоны: один раз произнесли цифры — они навсегда зафиксированы без всяких блокнотов. Я даже проверил ради точности:
— Ну, Антонина Николаевна, давайте пройдём тест: телефон главного врача ЦРБ для начала назовите, будьте добры!
Называет без запинки.
— А заместителей?
Всех уважительно перечисляет по имени и отчеству и тут же добавляет многозначный номер мобильника. Кроме того, бабушка, которой за девяносто, назвала еще кучу других адресов и телефонов, необходимых для жизни.
— А где же ваш блокнотик?
— А вот здесь… — она прикладывает ласково ладошку к своей голове. — Мне же работать приходилось и днём, и ночью, часто было некогда в блокнотики заглядывать, нужно было оказывать экстренную медицинскую помощь, когда каждая секунда играла роль.
Сегодня просто: достал мобильник там целый список, нажал кнопку — позвонил. Есть даже общий для всех телефон службы спасения. А тогда, в первые годы её работы, такого удовольствия не было. Даже лошади, чтобы ездить к больным, у нее не было. В Почеп за лекарствами — двадцать пять километров — пешком. Пока все приготовят, ждала, а в обратный путь отправлялась уже ночью. Одну сумку — за плечи, две — в руках. Испытания, согласитесь, не из легких. И ничего не боялась плюс ко всему: ночью пройти лесными тропами не каждый настоящий мужчина отважится, а для неё это были обычные маршруты. Сегодня отправить даму в опасное экстремальное путешествие могут додуматься разве что на канале «Пятница», да и то вместе с кучей вооруженных операторов и режиссеров. А у Антонины Николаевны повседневная медицинская практика редко обходилась без марафонских дистанций. Рожали тогда много, и каждый день она была задействована. Времена пережили тяжелые, но как-то не замечали этого, как она говорит: «жили весело и скучать было некогда». Чтобы перейти куда-нибудь, где поспокойнее, бросить любимое дело, не зарождалось даже мысли. «Сюда поставили, тут я и нужна».
Через некоторое время у неё, правда, появился велосипед. Зять подарил, за что она ему была премногоблагодарна. Очень понравилось ей это транспортное средство, исколесила на нем все окрестности. И однажды даже чуть не погибла — попала в «велосипедную катастрофу». Весной, в розлив, поехала срочно ночью на роды на высокой велосипедной скорости и в темноте угодила в яму. Да не в простую, а в торфяную. Пыталась самостоятельно выбраться из болота, да сил не хватало. Практически уже утонула, но Бог милостив: утром проходили мимо случайные люди и вытащили её «на берег».
Никогда никому не делала уколы, стоя. Научена опытом. По молодости сделала однажды укол пациенту с «хондрозом», а он вдруг упал. От неожиданности она растерялась и не знала, что с ним делать дальше и как его спасать. Лекарств эффективных тогда не было, да и нельзя же колоть лекарство, не зная от чего: еще хуже будет, да и умереть можно. Мужчина тот, к счастью, оклемался, «хондроз» прошёл и поэтому он остался очень довольным. Но с того самого случая она всегда укладывала пациентов на кушетку — чтобы мышцы расправились и расслабились. Уколы делает так замечательно, что все ходили на уколы к ней даже из отдаленных населенных пунктов. За семьдесят с лишним лет не было в её практике ни одного абсцесса — ни у детей, ни у взрослых. Потому что все у нее было стерильно.
Приходилось самостоятельно справляться даже с тяжелыми случаями, потому что больше справиться было некому — скорой помощи не было, отвезти пациента для оказания экстренной медицинской помощи в больницу не представлялось возможным. Это сейчас всё отлажено, а тогда трудных случаев было много. Но вот статистику она не портила — никто у неё не умирал.
Родилась шестимесячная девочка — что с ней делать? Сейчас всё просто — выхаживают даже пятисотграммовых, а тогда это было за гранью фантастики. Она приняла роды, а там смотреть не на что. Утеплила, конечно, этот живой комочек, сцедила молоко у матери и пипеточкой покормила младенца — всё съел. И так ребенок стал развиваться. Выжил и вырос.
Другой случай — поперечное положение плода. Надо делать кесарево сечение, а везти в больницу не на чем. Муж, который позвал фельдшера, отказался помогать — удрал. Мама роженицы тоже удрала вместе с сыном. Хоть неси на себе двадцать пять километров до Почепа. Казалось бы, ситуация безвыходная. И что — опустить руки? Она себе этого не позволяла никогда, потому что она человек действия, а не бездействия. Сразу вспомнила, что читала про такие случаи, настроилась, тщательно простерилизовала всё и решительно приступила к делу: повернула-таки плод и вытащила ребенка на белый свет. Как это у нее получилось, до сих пор не совсем понимает — шансов было минимум, но, видимо, просто всё делала грамотно — очень точно и очень правильно. Ни муж, ни свекровь, кстати, так и не узнали, что это были патологические роды.
Большой опыт помогал ей правильно диагностировать заболевания, её диагнозы потом почти всегда подтверждались.
Приболела соседка — кашель, температура.
— Николаевна, дай таблеточек — кажется, простудилась я.
Она послушала её и говорит:
— Зинаида Ивановна, поедем-ка в больницу. Мне не нравятся ваши легкие.
— Да, что вы, Николаевна, обойдётся…
Но она настояла на своем и отвезла соседку на рентген в Почеп. Там обнаружили туберкулёз в ранней стадии развития. Пролечили успешно и через год выписали домой. Согласилась бы она, что «обойдётся», понятно, чем бы закончилось — туберкулёз коварное заболевание. А так прожила соседка девяноста один год.
Коней на скаку останавливать не приходилось, а вот поезда она останавливала. Пассажирские не ходили, останавливала товарные. Как это было? На корове везут нуждающегося в срочной хирургической помощи больного до железной дороги. Снег по пояс, она доползает по откосу до полотна дороги с привязанным на палке красным платком, встаёт в полный рост между рельсами и машет своим импровизированным семафором. Машинисты поездов — люди, как правило, профессионально хорошо подкованные, знают, что это сигнал тревоги, останавливают состав. А дальше как? Товарняк, однако. А дальше на руках, сидя на буферах, до самого города. В мороз. Такая вот фельдшерско-акушерская романтика.
— Столько приключений разных было, — признается Антонина Николаевна, — но мне всё нравилось…
Конечно, желающих пообщаться с такой активной молодой красавицей было много. Приезжали к ней профессора и врачи из Москвы. И она бывала в столичных клиниках — на учебе. И вот один доцент влюбился в неё, захотел жениться, предлагал сказочные условия жизни и работу в отличной клинике, но получил вежливый отказ и прозаическое объяснение: не представляет она своей жизни без родного медицинского пункта в Тубольцах. Предлагали ей работу и в Брянске, и в Почепе, квартиру обещали дать — никуда не поехала.
— Моя семья — медицина, — любит повторять Антонина Николаевна. — Я почему-то считала, что если заведу себе мужа и детей, то у меня не останется времени на то, чтобы выполнять добросовестно клятву Гиппократа.
Вот так. Сейчас как-то к этой клятве по-панибратски относятся, не считают её главным документом, а тогда это было святое дело, была советская закалка.
Антонина Николаевна очень контактный человек, умело находит точки соприкосновения и сразу чувствуется в ней интересный собеседник.
— Я за свою жизнь ни с кем не поругалась, — утверждает она.
— Да не может быть — сколько конфликтных пациентов у каждого доктора!
— А я всегда в таких ситуациях, вежливо улыбнувшись, спокойно говорю зачинщику конфликта: «Врач на больного не обижается». И чуть не закипевший больной успокаивается постепенно.
Может быть, это тоже одна из формул её долголетия — крепкие нервы. Сейчас за ней присматривает племянница — Валентина Ивановна Пилюскова. Приехала специально их города Дятьково, потому что возраст всё-таки у тёти очень уважаемый: как не храбрится, а помощь ей иногда всё-таки требуется.
Для сельского жителя вопрос лишний, но поинтересовался насчет зарядки, полезной для укрепления здоровья в любом возрасте: а вдруг делает дополнительные упражнения…
— Моей зарядкой всегда была беготня. Сколько километров я намотала за семьдесят лет работы, даже трудно сосчитать. Но я не сомневаюсь, что самое лучшее и полезное дело — ходить пешком.
— А в огородике потихоньку разминаетесь?
— Нет. Племянница не пускает. Бережет меня.
Зато на столе у неё всегда лежат газеты, рассказывающие о здоровом образе жизни и о медицине — она их читает с большим удовольствием.
Она бы еще поработала, да ноги заболели — суставы. Сама себе теперь делает уколы — проходит курс лечения. Но годы её не берут. Бывало, зайдет в свой медпункт, сядет за стол… и кажется, всё можно начинать сначала.
— Старость меня на застанет, — говорит Антонина Николаевна, — потому что я всегда в пути…
