В рамках президентской программы подготовки управленческих кадров в здравоохранении руководители лечебно-профилактических учреждений и их заместители прошли курс обучения в калужском филиале Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации. Изучал там полезный опыт и заместитель главного врача клинико-диагностического центра Владимир Володин. А по итогам этой учебы ему выпала честь посетить Каталонию, город Барселону, и посмотреть, как там организовано здравоохранение.
— Обычно больше всего запоминается первое впечатление. Что вам, как говорится, запало в душу?
— Поразило отношение к малоимущим и инвалидам. Отношение очень трепетное и заботливое. Там для инвалидом предусмотрено — даже отдельные туалеты. Соответствующие законы в обязательном порядке обязывают обеспечивать доступность для инвалидов всех благ цивилизации: пандусы, дополнительные лифты, общественный транспорт оборудован так, чтобы инвалид мог спокойно попасть на заднюю площадку…
— Вы по Барселоне прогуливались не в одиночестве?
— Кроме меня там были еще двадцать человек, которые представляли всю Российскую Федерацию — от Биробиджана до Пскова. Из отеля нас каждое утро отвозили в какую-то новую больницу, чтобы мы могли ознакомиться с организацией каталонского здравоохранения в мельчайших подробностях.
— Что там не как у нас?
— Там действует так называемая южная модель, признанная одной из лучших. Финансирование осуществляется за счет налоговых сборов. Так, средства, полученные в результате повышения акцизов на табачную продукцию на 5,3 процента и на алкогольную продукцию на десять процентов, полностью направляются на здравоохранение. Это логично, потому что с последствиями алкоголизма и заболеваниями, связанными с табакокурением, борется здравоохранение.
В организации каталонского здравоохранения строго прослеживается уровневость. Пункты оказания первичной медицинской помощи по ранжиру аналогичны нашим ФАПам или офисам врача общей практики, но оснащены совершенно по-другому. Там где мы были, это трехэтажное здание с лифтами, в котором работают три врача общей практики, врач акушер-гинеколог, врач-педиатр, врач-подолог и два стоматолога.
Далее — больница первого уровня, аналогичная нашей ЦРБ. Больницы второго уровня — это городские и областные больницы. И больница третьего уровня — высокотехнолгичное учреждение, в котором производится пересадка костного мозга, печени, других органов. То есть, схема очень похожа на нашу, и оснащены учреждения не намного лучше, чем мы. Когда мне в больнице третьего уровня с гордостью показывали остеоденситометр, я сказал, что у нас в диагностическом центре их даже два. Тогда они показали МРТ. Замечательно. Но в клинико-диагностическом центре тоже есть МРТ. «Но у нас полтора тесла…» «И у нас полтора…» «А у нас шестьдесят четыре среза…» «Так и у нас шестьдесят четыре…» Но тогда они выложили последний козырь: «А у нас их два!» Да, уж… у нас пока один. Отстаем, однако. Но это ведь высокотехнологичная больница первого уровня.
— Очень интересно. Уже можно сделать промежуточный вывод, что испанское государство заботится о своих гражданах не хуже нашего. А как же там выглядит частная медицина?
— Это отдельно. Частные клиники по объему оказываемой помощи, конечно, не могут сравниться с государственными, но охват населения частной медицинской помощью составляет около пятнадцати процентов. Приличная цифра. Кстати, очень развито в этом секторе оказание медицинской помощи иностранным гражданам. Есть даже специальный отдел, который занимается организацией сопровождения при оказании медпомощи жителям бывшего Советского Союза. Там работают русскоговорящие специалисты.
В частных клиниках более современное оборудование. Палаты — строго одноместные.
— Но это тоже не сильно отличается от того, что уже сегодня есть у нас. А вот что там не как у нас?
— Наверное, это проектировка самих зданий медицинских учреждений. Во-первых, все они обязательно адаптированы к ландшафту и органично вписываются в окружающую среду обитания, не нарушая гармонии. Каждая больница имеет свой антураж. Поразила больница второго уровня, которая сделана в виде распахнутой пятерни — как бы пять пальцев. Амбулаторный блок — самый длинный. Два подземных этажа, где располагаются лабораторные и технические службы.
— Как же вы рассмотрели пятерню — с высоты птичьего полета?
— Барселона расположена в котловине, и с окружающих гор и холмов все отлично просматривается. Весь комплекс функционален, с помощью переходов можно попасть в любой блок, службы распределены с таким условием, чтобы они соответствовали профилю: мизинец — педиатрический профиль, через луч — онкология, геронтология…
Но важно еще и то, что эта «пятерня» органично и рационально вписывается в остальной больничный комплекс, который строился в прошлом. продумано до мелочей. И соответствующим образом оформлено. Король Испании, которому построили дворец на побережье, посетив эту больницу, пошутил так: «Странный народ — каталонцы: для нищих они строят дворцы, а для королей — конюшни…» Больница украшена изразцами, керамикой, красиво смотрится как снаружи так и внутри, это вызывает восхищение.
— И выздоровление в такой красоте быстрее идет…
— Несомненно. Что еще меня приятно удивило: там предусмотрены отдельные входы в помещения для врачей и для пациентов. Даже в амбулаторном сегменте врач, который идет на прием в свой кабинет, не пересекается с пациентом нигде больше, кроме как непосредственно в своем кабинете. Поэтому там такого, как у нас: «Мариванна, почитайте мою ЭКГ…» на бегу в коридоре… нет. Ничего не собьет врача с размеренного ритма работы.
— Как переживают работники барселонского здравоохранения финансово-экономический кризис?
— Жалуются. Везде висят в больницах плакаты с перечеркнутыми ножницами, призывающими не урезать финансирование. Но при уточнении объемов кризиса выяснилось, что, например, в одной из больниц вынуждены были даже закрыть две операционные… Из двадцати восьми! Пациенты в связи с кризисом будут теперь оплачивать сорок процентов стоимости лекарственных препаратов. Пенсионеры десять процентов. Раньше страховка фармкомпаний полностью покрывала расходы.
— Может ли испанская «скорая», как это кое-где у нас порой имеет место быть, свернуть налево: подвести, например, за умеренную плату кого-нибудь на работу или еще куда-то?
— Служба скорой помощи там — это единый на всю Каталонию call-центр, который отслеживает перемещение каждой бригады. Огромный зал с звукоизолирующими перегородками, диспетчеры в наушниках, они даже не слышат друг друга. Это в чем-то напоминает американскую службу 911. Диспетчер принимает решение, нужен ли выезд специализированной бригады, укомплектованной реанимационным оборудованием (таких бригад двадцать процентов), или не нужен. И что, на мой взгляд, очень важно: диспетчер общается с обратившимся за помощью до момента приезда бригады скорой помощи: даёт необходимы советы, как человеку помочь и что делать до приезда машины. Но оснащенность «скорой» соответствует стандартам, принятым и у нас.
Мы там тоже иногда задавали вопросы, не совсем понятные испанцам. Мы спрашивали: «Ну, кто вас контролирует? Какие штрафные санкции? Как вас проверяет санэпидемстанция? Пожарные? Росздравнадзор? Роспотребнадзор? Природоохранная прокуратура?» Они не нашли ни одного аналога этим структурам у себя. Есть, правда, структура, похожая на наш Роспотребнадзор, но она является отделом агентства по здравоохранению Каталонии, которое подчиняется министерству. Контролируют качество воды и ГМО в продуктах.
— Теперь о главном — о деньгах…
— Очень прозрачная система распределения финансирования. Уровень финансирования определяется простым умножением количества проживающего населения на стандартную ставку финансирования — около тысячи евро на человека. Это классическое подушевое финансирование. Финансовые средства передаются в минздрав, который передает их единственной страховой компании. Есть и частные страховые компании, но они составляют не более десяти процентов рынка страховых услуг. Страховая компания и распределяет средства между больницами, исходя из количества прикрепленных жителей. Помимо финансов передается и госзадание. Если финансовые средства не выбираются (не выполнен госзаказ), на следующий год финансирование урезается. Если госзаказ перевыполнен, оплачиваться будут только расходные материалы и дадут минимальную компенсацию медицинскому персоналу за проведенную работу.
— То есть — четче планировать надо…
— Отсюда интересный факт. Человеку нужно пройти какое-то исследование, операцию, но там четкий план, сколько ему придется ждать? Срочная операция, конечно, проводится срочно. Но вот лист ожидания, как нам сказали, не превышает… девяти месяцев. Подождать плановой операции или исследования такой срок — это для жителя Барселоны нормально.
— Но если все-таки ему хочется побыстрее?
— Два пути: в частную клинику, где сделать все можно быстро за собственные средства, или договориться со страховой компанией о переводе средств в другую клинику, где ждать нужно меньше. Каждая больница там строго отвечает за своих жителей. Внесение каких-то средств в кассу больницы невозможно. Здравоохранение официально является государственным.
— А такой пережиток прошлого, как живая очередь, вам там не удалось обнаружить?
— Только однажды — в педиатрической больнице. Постройка старая, больница спланирована таким образом, что человек попадает в холл коридора ожидания. Вот там и было около десяти человек.
Обращающиеся в регистратуру ожидают вызова своего врача в блоке-накопителе. Даже в больнице первого уровня — аналог нашей ЦРБ — регистратура из трех рабочих мест и электронные номера: у каждого пациента с вой номер. За время нашего пребывания номера увеличились с седьмого по тридцать второй. То есть двадцать пять человек в час — пропускная способность.
— Что нам перенять можно?
— Классическое подушевое финансирование. Чтобы все было четко и не было никаких вариантов для злоупотреблений. Есть конкретное финансирование и есть конкретный перечень, а врачи работают по протоколам ведения больного. Шаг влево, шаг вправо…
— У нас сейчас разворачивается наступление на курильщиков. Не могу не поинтересоваться, как там «выкручивают руки» табакозависимым людям?
— Отношение к курению трепетное. В общественных местах это запрещено строго. Не обсуждается. Пациент или посетитель, чтобы покурить, должен отойти от больницы метров на триста. В отведенное для курения место. Страдающий никотиновой зависимостью чувствует себя в некоторой степени изгоем. Высунуться в окно и изящно бросить «бычок» на клумбу, как у нас — там не получится.
— Два «зайца» одним «выстрелом»: пациент и на одну пачку меньше выкурит, нарезая круги до отведенного места и обратно, и укрепит такими регулярными прогулками на свежем воздухе сердечно-сосудистую систему…
— Что касается здорового образа жизни, то мы в этом плане даже немного вырвались вперед. В агентстве по здравоохранению там есть отдел по продвижению здорового образа жизни, который в некоторой степени повторяет наши центры здоровья. Но организация этой работы у нас лучше. Нам бы еще такое же материально-техническое обеспечение, как у них. На том же пляже Барселоны возле олимпийской деревни есть, например, отдельная велосипедная дорожка. Отдельная дорожка для бега. Отдельная дорожка для скейтбордистов и для роллеров. На самом пляже обустроены специальные блоки с тренажерами. Не такие уж и большие средства для этого нужны.
Очень популярны там муниципальные велосипеды. На специальном магнитном блоке фиксируется велосипед, за один евро каталонец его отмагничивает, едет на нем на работу, где паркует его на такой же муниципальной парковке, а в конце месяца, если он пользовался велосипедом по максимуму, а своим автомобилем по минимуму, человек получает бонусы и преференции за «вклад в сохранение экологии».
Ночью улицы моются из пожарного гидранта с применением моющего средства. Невозможно запылиться обуви, потому что очень чисто.
— Простые правила… А что нам не надо бы брать на вооружение?
— Сиесту. В час дня люди уходят с работы и до трех часов сидят в кафешках и барах, курят, пьют вино… и обсуждают кризис.
